Сказочных новогодних персонажей придумали давным-давно и не в России — подавляющее большинство светских обрядов и традиций имеют в основе своей древние зловещие ритуалы. К примеру, нарядные ёлки, ставшие символом нового года. У ранних кельтов ель считалась обиталищем лесного духа, требовавшего кровавых жертв — внутренностей людей и животных, которые друиды регулярно развешивали на ветвях дерева. Когда окрепшая христианская церковь запретила жертвоприношения, народы Европы заменили внутренние органы шарами из дерева, которые в дальнейшем стали стеклянными, а кишки — тряпочными и бумажными гирляндами. И вот она, нарядная, на праздник к нам пришла…

Добрый дедушка Мороз и его западный прототип Санта Клаус произошли от древнего и злобного кельтского божества, Великого Старца Севера, повелителя ледяного холода и пурги. Он тоже ходил по домам с холщовым мешком, но не раздавал подарки, а собирал жертвоприношения, которые ему недодали в течение года. Визит Старца с мешком не предвещал ничего хорошего: как правило, после его ухода в доме оставались только обледеневшие трупы. Для того чтобы оградить свой поселок от ужасного визита, друиды приносили свирепому божеству общую жертву — в мороз раздевали и привязывали к дереву юную девственницу. Именно ее замерзший, покрытый инеем труп и стал прообразом веселой Снегурочки, сопровождающей Деда Мороза.

В привычном для нас облике доброго и симпатичного старичка Дед Мороз появился лишь в 1840-м году в рассказе князя Владимира Одоевского «Мороз Иванович». Это была литературная обработка народной сказки «Морозко» — вот там-то как раз и шла речь о недобром старике, очень напоминавшем кельтского Великого северного старца, который не понравившуюся ему ленивую девушку насмерть заморозил (в смягченном варианте писателя ленивице достается не смерть, а всего лишь ожерелье из сосулек). Персонаж «Морозко» народ представлял также в виде старца, который своим посохом управлял кончиной всего живого. В зимние солнцестояния этого дедулю надо было умилостивить. Ублажали его все той же юной девственницей, которую привязывали к дереву (не обязательно к ели) и оставляли замерзать в дикий мороз.

Если за день «Снегурочка» застывала — значит, жертва принята. И мешок Деда Мороза тоже поначалу был предназначен для сбора подношений. А посохом своим мерзкий старик колотил непослушных детей или запугивал их страшными сказками. Если проанализировать сказку «Морозко» на соответствие древним языческим обрядам, то всё- всё подтверждается. При внимательном чтении, в этой небольшой сказке, можно узнать много интересного - сказка наглядно показывает обряд, сродни тому, что проводили кельты, принося в жертву девственниц Старцу Севера.

А вот герои сказки: «типовой набор» многих русских сказок. Дед, дочка, мачеха и сводная сестра. Почему мачеха, а не мать. Скорее это уже более поздняя трансформация, а вначале могла быть и мать. Дело в том, что исходя из христианского мировоззрения, сложно объяснить, как родная мать могла отправить свое дитя на смерть, а мачеха очень даже способна! И вот зима. Трескучие морозы. Время Старца Севера. Дед погоревал, но дочку повез, видать знал о подобных вещах, лишних вопросов не задавал. Привез он девушку в лес и оставил под елкой.

Елка… ну не спроста она в сюжет введена. Ель — священное дерево у кельтов. Вечнозеленое. Дерево, в котором живут духи или боги. Наша новогодняя елка — то самое жертвенное дерево, у которого кельты совершали и человеческие жертвоприношения. Итак, жертву оставили замерзать у священного дерева. А старик спокойно отправился домой. По поводу разговоров девушки и Морозко, это уже скорое литературные прикрасы, дабы как-то объяснить счастливое спасение. Интересно другое. Мачеха справляет тризну по жертвуемой девушке, с чего это вдруг, она же ее любила? Блины жарит, непременный атрибут поминок. И уж совсем нелогично выглядит приказ старику ехать во второй раз в лес, забирать «останки». Ну и путь себе валяются, дикие животные растащат и следов не останется. Значит нужно, причем обязательно.

Ответ у кельтов! Они навещали жертву, смотрели через какой-то промежуток времени, жива она или нет. Если еще жива — то бог жертву не принял и ему могли преподнести новую девушку. Что и мы видим в сказке Морозко, когда мачеха взамен падчерицы, отправляет свою дочь, которую бог уже принял. Конечно, народ придал некоторую литературность, объяснив спасение одной добротой, а гибель другой «неуважением к старшим». Но это уж спустя века, когда, наверное, и про обряд этот забыли, а сказка осталась.

Кстати, почему в роли подобного посланника выступает, как правило, девочка, это легко объяснимо. Земельный надел по традиции, отмерялся по количеству мужчин в семье, женский рот в лютую годину мог оказаться лишним, поэтому и жертвовали в первую очередь тем, кто для семьи представлял наименьшую ценность. Увы!

Источник: expertiza.ru/expertiza.phtml?id=698